Видел счастье много раз, ни разу не дотронулся.
Счастье?... Это не обычное недопонимание... Тот мужчина просто никому не доверял. Он просто не мог обрести счастье, ведь так?
Ненавижу Рождество. Конечно, всё вокруг сияет, а люди ходят счастливы. Но свет невозможен без тени. И даже эта атмосфера счастья окружена тьмой людских душ. Может показаться, что они счастливы... Но в душе они хранят истинные чувства. По-настоящему радуются празднику только дети и влюбленные парочки.
Уходит Счастье без оглядки.
Не любит ветреница ждать.
Рукой со лба откинет прядки,
Вас поцелует — и бежать.
А тетка Горе из объятий
Вас не отпустит, хоть стара.
Присядет ночью у кровати
И вяжет, вяжет до утра.
Ils n'ont, les plus beaux bras, que des chaînes d'argile,
Indolentes autour du col le plus aimé;
Avant d'être rompu leur doux cercle fragile
Ne s'était pas même fermé.
Суливший счастье день уйдет и не вернется.
Даримое мечтой — преддверье горьких мук.
Кольцо прекрасных рук на шее разомкнется,
Рвясь. Сладкий и хмельной недолговечен круг.
Такое ощущение, что у тебя дома стоит радар, и когда я счастлива, ты это чувствуешь и спешишь сделать мне больно.
(Почему каждый раз, когда я собираюсь стать счастливой, ты появляешься и все портишь?!)
Книга о счастье состояла бы из одной страницы. О грусти можно писать бесконечно...
За минуту счастья платишь двумя минутами одиночества.
... Заткнись! Заткнись! Заткнись! Заткнись! Заткнитесь все! Кто вы такие, чтоб давать мне советы и осуждать меня?! Вы только и делаете, что ноете, как вам тяжело в ваших отношениях! Да, да, да, знаете можете не смотреть на меня своими страшными глазами, я вас не боюсь! «Ой, нет Джордан уделяет всё внимание только ребёнку!» Как, наверное, это тяжело для доктора, который хочет, чтобы всё внимание уделяли только ему! А вы двое ссоритесь с того момента, как обручились! Вы думаете, ваша проблема такая уникальная, да? А может, вы просто испугались? А ты знаешь, я уже готов забыть на секунду, как буквально месяц назад ты мне говорила, что у тебя ни с кем никогда не будет никаких отношений. Так забавно смотреть со стороны, как ты сама же их теперь и губишь! Единственное, что поднимает мне настроение — когда я сижу дома, уставившись в потолок и мечтаю, чтобы рядом был хоть кто–нибудь с кем можно было бы поговорить — это то, что никто из вас, идиотов, не понимает, какие вы же, блин, счастливые!
— Чего ты хочешь больше всего?
— Быть счастливой. Но, кажется, больше не знаю, как.
Счастье эгоистично.
Мама была очень доброй. Она была замечательной: ходила на работу, следила за домом, ни с кем не ругалась, никому не причиняла неприятностей и была одинакова добра ко всем. Мама была моей гордостью. «Кен, испытывать горечь — это нормально. Добрым людям для счастья хватает и этого». Лучше страдать самому, чем причинять боль другим. Добрым людям для счастья хватает и этого — так она меня учила.
Хотелось выжать из этого мгновения все самое лучшее. Каждую каплю счастья выдавить и положить в сердце. Оно заканчивалось. Оно могло закончиться совсем. Так больно… Когда счастья больше нет.
Счастье — самая неопределённая и дорогостоящая вещь на свете.
Если твои друзья остаются с тобой, то ты — счастливчик, потому что со мной такого никогда не случалось.
Безделье — счастье детей и несчастье стариков.
И слезы, и улыбки для меня едины и не связаны строго с тем или иным душевным состоянием. Я часто плачу, когда счастлива, и улыбаюсь, когда печальна.
Когда не с кем разделить горе – это ужасно, но настоящая катастрофа – когда не с кем разделить счастье.
Неизбежная цена, которую мы платим за счастье, — извечный страх его потерять.
После войны он все время думал: какое это счастье — жить. И в сравнении с этим счастьем все казалось ему незначительным.
— Не все можно купить за деньги.
— Кто вам это внушил? Сами вы не могли бы додуматься до такой банальности. Что же нельзя купить за деньги?
— Ну как... я не знаю... Во всяком случае, счастье и любовь — нельзя.
— Чаще всего можно. А уж если не получится, то им всегда можно найти отличную замену.
Красота и любовь не вечны, я знаю. И от печали не уйти. Наверное, всякое большое счастье немножко печально. Красота — это благоухание роз, а розы увядают.
Попрощаться навсегда с человеком и вычеркнуть из своей жизни – это вообще ужасно просто, но если он тебе по-настоящему нужен и дорог, ты будешь держаться за него, несмотря ни на что. Ведь только ощущая его рядом, чувствуя его дыхание и биение сердца, ты будешь счастлив. А я хотел быть счастливым, очень хотел. Вот и рисковал, цеплялся из последних сил и держался.
Тот, кто всем удовлетворён, — неумолим. Сытый голодного не разумеет. Баловни судьбы ничего не хотят знать, они отгородились от несчастных. На пороге их рая, так же как на вратах ада, следовало бы написать: «Оставь надежду навсегда».
Я счастлив, что могу сделать что-то в память о моем друге. Я надеюсь, что он увидит это и поймет, как я по нему скучаю.
Иногда что-то случается и мне перестают сниться и дом, и сосны вокруг дома моего детства. Тогда я начинаю тосковать. Я жду и не могу дождаться этого сна, в котором я опять увижу себя ребенком и снова почувствую себя счастливым оттого, что еще все впереди, еще все возможно…
Зачастую проблема воспоминаний как раз и состоит в том, что это счастливые моменты, о которых говорят только в прошедшем времени.
Знаешь, отчего мотыльки счастливы? От незнания. Каждую ночь прилетают к огню и не подозревают, насколько близки к смерти. Танцуют, кружат... А однажды вспыхнут в один миг и рассыплются пеплом. Но умрут молодыми и сильными. Не дожидаясь, пока одряхлеют и их сожрёт тот, кто сильнее.
И должен ли прочесть я эти сотни книг,
Чтоб убедиться в том, что в мире всё страдало
Всегда, как и теперь, и что счастливых мало?
В мире временных, постоянно сменяющих друг друга явлений всем людям хочется, чтобы их счастье длилось вечно, а страдания побыстрей закончились. Потому что если страдания будут продолжаться бесконечно, можно сойти с ума. И человеку нужен какой-то очень сильный стимул, чтобы этого с ним не произошло...
Быть счастливым не значит не иметь проблем.
I have lost the will to live
Simply nothing more to give
There is nothing more for me
Need the end to set me free
Нет мне силы больше ждать -
Миру нечего мне дать.
Счастья нет, для всех чужой,
Смерти жду, что даст покой...
Как было бы славно, если на каждого из нас приходилось бы по реке, ведущей к собственному морю.
Я всю жизнь хотела подарить дочке радость, подарить ей счастье. Но у меня не получилось. Как я могла дать то, чего не имела сама?
А если бы не было в нашей жизни горя, то лучше бы не было — хуже было бы. Ведь тогда и счастья не было, не было бы надежды.
Сознаешь: нельзя делать вид, что жизнь есть веселье, ибо это будет предательством. Предательством. Предательством по отношению к тем, кто печален сейчас, и к тем, кто когда-то был печален, по отношению к этой музыке, к единственной правде.
Почему не пишу? Да, наверное, просто некстати.
Было всё хорошо. Не хотелось словами спугнуть,
Что в словах не один, даже самый изящный писатель,
Не сумеет, как есть, рассказать, чтобы выдержать суть.
Несчастлив, кто любя, любим не может быть.
Несчастнее его — кто, не любя, томится,
Но всех несчастней тот, кто к счастью не стремится,
Кто больше никогда не в силах полюбить.
Только счастливые будут в раю. Несчастные прокляты, как в той, так и в этой жизни.
Мы любим себе представлять несчастие чем-то сосредоточенным, фактом свершившимся, тогда как несчастие никогда не бывает событие, а несчастие есть жизнь, длинная жизнь, несчастная, то есть такая жизнь, в которой осталась обстановка счастья, а счастие и смысл жизни — потеряны.